Тао Ган появился вскоре после того, как ночная стража совершила второй обход. Судья Ди допил свою чашку чая, надел простое синее платье и на голову маленькую шапочку из черного шелка. В сопровождении своих помощников он вышел из ямыня через заднюю дверь.

На улице пятеро сели в паланкины и приказали доставить их к ближайшему от храма Совершенной Мудрости перекрестку. Заплатив носильщикам, они продолжили путь пешком.

Перед храмом все утопало во мраке и выглядело спокойным. Старший смотритель хорошо справился со своим поручением. Чэн Па и его шайка исчезли.

Судья Ди тихо дал указание Тао Гану:

— Взломай замок небольшой двери слева от портала. Постарайся не шуметь.

Тао Ган присел, чтобы обмотать свой платок вокруг фонаря, потом с помощью огнива разжег его. Слабый луч света, пробивавшийся меж складок ткани, позволил ему без труда подняться по широким ступеням лестницы.

Найдя дверь, он с особой тщательностью ее осмотрел. Его самолюбие все еще не оправилось от удара, нанесенного тайными панелями храма Бесконечного Милосердия, и он хотел восстановить свою репутацию. Достав из рукава набор маленьких крюков, он принялся за замок, который вскоре поддался. Тао Ган поднял поперечный засов, слегка толкнул дверь, и она открылась. Он поспешил предупредить своего господина, что путь свободен.

В сопровождении четырех помощников судья Ди поднялся по лестнице. Остановившись, он напряженно прислушался. Царила гробовая тишина. Во главе с судьей небольшой отряд проник через дверь в храм.

Шепотом судья приказал секретарю Хуну разжечь фонарь. Когда секретарь .поднял фонарь над головой, все увидели, что действительно находятся в первом зале святилища. С правой стороны виднелся тройной портал с тяжелыми поперечными засовами. Если бы не обнаруженная Тао Ганом небольшая дверца, им пришлось бы взломать плотные створки массивных дверей, чтобы проникнуть в храм.

Слева от них три гигантские позолоченные статуи представляли даосскую триаду, восседающую на алтаре высотою не менее шести футов. Можно было с трудом разглядеть благословляющий жест, но верхняя часть фигур уже терялась во мраке.

Судья наклонился, чтобы осмотреть пол. Он был покрыт толстым слоем пыли, на котором были видны лишь легкие следы крыс.

Дав знак своим помощникам следовать за ним, судья обошел алтарь и углубился в темный коридор. Когда секретарь поднял фонарь, чтобы осветить путь, Ма Чжун невольно вскрикнул. Свет упал на искаженное страданием женское лицо. Эту голову со струящейся из шеи кровью держала за волосы когтистая лапа.

Парализованные ужасом, Тао Ган и Цяо Тай замерли на месте, но судья спокойно заметил:

— Дети, придите в себя! Как того требует обычай, в даосских храмах на стенах изображены Десять кругов ада. Но бояться следует только существ из плоти и крови!

Несмотря на эти утешительные слова, его спутники с трудом отвели взгляд от кошмарного зрелища, которое художник прошлого вырезал из дерева и раскрасил с подлинным реализмом. Сменяющие друг друга фигуры, выполненные в натуральную величину, подвергались карам, которые положены в даосском аду душам злых людей. Здесь голубые и красные черти перепиливали преступников и насаживали их на длинные мечи, вилами вырывая внутренности. Там они сбрасывали несчастных в котлы с кипящим маслом, в то время как птицы-демоны выклевывали им глаза.

Пройдя через эту галерею ужасов, судья оказался перед большой дверью и осторожно открыл ее. Она вела в первый двор храма с одичавшим парком, который наконец-то взошедшая луна заливала своим холодным светом.

В центре, рядом с заросшим лотосами прудом, находилась каменная площадка примерно в двадцать квадратных футов и высотой футов в шесть. По ее углам возвышались покрытые красным лаком колонны, которые поддерживали изящную островерхую крышу из глазурованной черепицы. Обычно подвешиваемый на стропила этой крыши большой храмовый колокол лежал на площадке. Существует обыкновение, когда нет монахов, снимать его во избежание несчастных случаев. Этот колокол, украшенный узором из переплетающихся линий, был не менее десяти футов высотой.

Судья со своими помощниками какое-то мгновение полюбовался этой мирной картиной, а потом обошел идущую вокруг двора галерею. Вдоль нее выстроились клетушки с запыленными полами. В обычное время они служили для приема паломников или для лиц, желающих обратиться к священным книгам.

В конце галереи другая дверь открывала доступ во второй двор, вдоль которого шли старые кельи монахов. Еще дальше просторная кухня была, похоже, последним строением храма Совершенной Мудрости.

Осматривая стену, окружающую двор, судья заметил рядом с кухней узкий проход.

— Служебная дверь, — пробормотал он. — Посмотрим, на какую улицу эта дверь храма выходит.

Он дал знак Тао Гану, и тот в мгновение ока снял заржавевший поперечный засов.

К своему немалому удивлению исследователи обнаружили третий двор, вдвое обширнее предыдущих. Вымощенный широкими плитами, он был окружен одноэтажными постройками. И здесь царила глубокая тишина, но эти строения были заселены еще сравнительно недавно, как об этом свидетельствовало отсутствие травы между плитами и превосходное состояние жилищ.

— Это странно! — воскликнул секретарь Хун. — Третий двор выглядит лишним. Чему бы он мог служить?

Пока пятеро обсуждали этот вопрос, луна снова скрылась, и наступила полная темнота. Секретарь и Тао Ган поспешили снова разжечь свои фонари. В то же время в глубине двора хлопнула дверь.

Вырвав светильник из рук секретаря, судья бросился туда, откуда донесся шум. Он оказался перед массивной деревянной дверью. Она бесшумно повернулась на хорошо смазанных петлях и, подняв фонарь над головой, судья увидел узкий проход. Напрягая слух, он расслышал шум удаляющихся шагов и закрываемой двери.

Судья пустился бежать, но вскоре был остановлен новой дверью, на этот раз железной. Он наклонился, чтобы внимательнее ее рассмотреть. Тао Ган смотрел через его плечо.